Эксперты — о религии и церкви на телевидении

Станислав ШИРОКОРАДЮК, Киевско-Житомирский викарный епископ Католической церкви в Украине (участвовал в «Свободе на Интере» в прошлую пятницу).

Конечно, призывы говорить «правду и только правду» слышны в этой студии довольно часто, но из уст священнослужителей — впервые. Однако даже в Страстную Пятницу политики и на «Интере», и в «Шустер Live» на ТРК «Украина» не переставали поедать друг друга. Очень уместно епископ Станислав Широкорадюк обратил внимание: «...перед Пасхой мы видим рекламу, как кто-то свечи красиво ставит, кто-то заходит и смотрит, обращены ли на него камеры, потому что он свечу ставит. А где он каждое воскресенье?» Вспоминая в разговоре с «Днем» о своем участии в «Свободе», епископ отмечает:

— «Свобода» была, но церковь свободы слова там не имела. Мы были очень ограничены. Там — место постоянной речи главы Верховной Рады. Если бы была такая возможность, то хорошо было бы подискутировать на телевидении о том, как влияет неправда на нашу общественную жизнь. Пригласить православных Киевского, Московского патриархатов, католиков, протестантов, представителей других конфессий и узнать точку зрения каждой из церквей.

Что такое настоящее покаяние? Для политиков это также важно. Ведь они считают: если они привезли Благодатный Огонь из Иерусалима, то уже сделали себя святыми. Но за такие дела не прощаются грехов. И в подобных программах нужно объяснять людям, за какие дела прощаются грехи. Потому что для прощения нужно выполнить пять условий: осознать свои грехи, покаяться о содеянном, твердо намереваться больше не грешить, искренне исповедоваться и сложнее всего — возмещение за грех.

Как возместить ложь? Сказать правду. Не бойтесь правды, если вы действительно каетесь, а не если только играете роль и хотите и дальше защищать себя ложью. Для программ, которые бы разъясняли подобные вещи, не нужно много времени (не четыре часа, которые тратятся на ток-шоу), и церковь могла бы помочь дать правильное понимание моральных ценностей. Телевидение не совсем правильно говорит о вере, о религии. Возможно, потому, что не имеет опыта в этом плане. В частности, комментировать богослужение должны не светские люди, а священники. Потому что в таких комментариях все путается: что относится к столу, а что — для души. Нужно разделять, что такое литургия, а что мы привносим в нашу жизнь, чтобы праздник был лучше, — это крашеные яйца, пасхи. Это вещи уже скорее суеверные, нежели религиозные. На телевидении были бы полезны поучительные проповеди. Из католической службы я просто дал бы людям послушать Евангелие. Это было бы лучше всего.

Мирослав МАРИНОВИЧ, вице-ректор Украинского католического университета, правозащитник, публицист, религиевед, один из организаторов Украинской Хельсинской группы, организатор амнистерского движения в Украине:

— Меня, например, злят рассуждения вроде «Мы многоконфессиональное общество, значит, на экраны нельзя допускать ничего религиозного». Потому что это типичные секуляризованные иллюзии, которые оборачиваются для общества большим вредом. (Это, кстати, западная болезнь.) Но здесь и возникает вопрос: а религиозное мировоззрение может существовать? Почему люди, которые так переживают за то, что кто-то из политиков ставит свечу, это искренне или не искренне... почему же эти люди не подумают, что та же, скажем, часто встречающаяся майка с надписью «Бог умер» (Gott is dead) — это также квазирелигиозный месседж?! Однако на это никто не реагирует! А в нашем обществе есть и религиозные люди. Для них это оскорбление!

Почему те правозащитники, которые говорят о том, что религиозных программ на экране не может быть, пропускают арелигиозное мировоззрение и хотят, чтобы оно имело монополию в средствах массовой информации? Т.е. это типичная ошибка западного общества, которая привела к тому, что на телевидении разгул безбожия, причем разгул беспрепятственный, а религию — нет-нет, нельзя пропустить, потому что мы поликонфессиональные! А я считаю, что это прекрасно, скажем, что Президент пригласил в Софию представителей разных конфессий для получения Благодатного Огня из Иерусалимского храма Гроба Господня. Собственно, этот момент я немножко видел. Президент приучает наше общество к тому, что в святой Софии, самом главном храме Украины, могут быть только общие встречи, т.е. не отдать храм какой-то одной конфессии, а пригласить все конфессии. И прошу, молитесь, хотя бы простой молитвой. Потому что понятно, что общая Литургия пока невозможна. София принадлежит всем, поэтому молиться могут все. И я очень хвалю Президента за то, что он это делает. Также я считаю, что трансляция чуда о появлении Огня в храме Гроба Господня — это прекрасно. Люди должны знать это!

Если такая программа раздражает неверующего человека, ну что ж, выключай телевизор! Верующего человека ты вынуждаешь переключать канал, если что-то не нравится, и это нормально. Так почему ты не можешь переключить канал и почему телевидение должно служить только для секуляризованной, безбожной части общества, а не для религиозной? Меня лично ничего не раздражает. Наоборот, я благодарен телевидению за трансляцию чуда. Мы с женой случайно натолкнулись на эту трансляцию и смотрели ее все время, до самого схождения Благодатного Огня. Поэтому я не соглашаюсь с пафосом критики появления религиозных передач на телевидении.

Юрий МАКАРОВ, телеведущий, главный редактор журнала «Український тиждень»:

— Нужно разделять понятия духовности и религиозности. Существующие практики освещения этих тем доказывают свою предельную неэффективность, возможно, из-за бездарности конкретных исполнителей. Но боюсь, телевидение как массовый продукт в целом не адаптировано к их освещению. Скорее телевидение будущего, чем современное, возможно, сможет браться за эти серьезные темы. В католических странах этот вопрос решили: там не воспринимают проявлений христианского праздника в публичной жизни и на телевидении как какое-то личное оскорбление. Та же Пасха в значительной степени превратилась в что-то сугубо маркетинговое, в одно из мероприятий стимулирования спроса, не более того. Что же касается нас, то я вообще не понимаю трансляций церковных служб. Какой в этом смысл? Это удобно для пожилых людей, которые не могут сами пойти в церковь, хотя я не думаю, что телевидение специально для них что-то делает. Это просто, кажется, от недостатка фантазии. Если ты празднуешь и веруешь, то иди в храм и переживай то, что должен переживать действительно верующий человек. Религиозные программы возможны в сугубо просветительском виде как тактичные объяснения, элементарное образование. Ведь люди идут в храм, не зная службы, не понимая старославянской молитвы и содержания самого действа. Следует в абсолютно прикладном смысле рассказывать об этом в стиле канала «Дискавери» и, очевидно, этим ограничиться.

Есть буквально единицы журналистов, которые могут работать, зная элементарную религиозную азбуку, и в то же время, разговаривать на понятном для современного зрителя языке. Одна из функций медиа — размышлять над тем, что такое «хорошо», что такое «плохо». Но не в таком консервативном виде, как это делается у нас. Есть специалисты по духовности, даже общественные и государственные организации. Этих защитников духовности иногда хочется куда-то деть. Потому что если попробуете поговорить о духовности с людьми, которые действительно несут на себе ее печать, скажем, с Линой Костенко, то, скорее всего, получите интеллектуальную пощечину. Поскольку эти люди владеют развитым внутренним слухом на фальшь. Я за духовность, но при условии, что само это слово будет под табу.

Василий ВИТЕР, руководитель студии «Виател», режиссер фильмов «Михайловський Золотоверхий монастир. 900 років», «Собор», «Успенський собор. Відродження з руїн» и др.:

— Конечно, духовная тематика должна освещаться на телевидении. Потому что телевидение имеет не только развлекательную функцию, но и образовательную, научно-популярную. Телевидение многопланово, поэтому в целом на ТВ могут транслироваться и культурологические, и творческие, и духовные передачи. Таким образом, оно несет информационную нагрузку и знакомит людей с духовными, моральными, в конечном счете, философскими основами. Что касается исполнения: это должны быть различные программы, различные фильмы. Все зависит от того, какую цель ставят перед собой конкретные авторы. Формат того же ток-шоу должен быть информационно-пропагандистским. Но если есть потребность создать образовательный продукт, здесь программой, с ее утилитарным характером и проблематикой сегодняшнего дня, не обойтись, нужно делать целый фильм. Ведь фильмы поднимают темы более долговременные. Например, когда мы снимали фильм о Михайловском Златоверхом соборе, перед нами стояла задача познакомиться с историей монастыря, понять логику его развития и понять, насколько это может быть интересно для зрителей сейчас и в перспективе. О духовном нужно говорить доступно, таким образом зрителя можно заинтересовать действительно важной тематикой.

Кристина СТЕБЕЛЬСКАЯ, главный редактор Первого Национального, более десяти лет комментирует в эфире государственного телевидения религиозные действа:

— Уже почти 17 лет подряд Первый Национальный тщательно освещает тему религии в своем эфире. Незаангажированность канала выражается в том, что он дает прямые трансляции Пасхальных, Рождественских богослужений. А в прямом эфире ничего не скроешь. Когда событие происходит в жизни народа — тогда оно появляется и в эфире. Я уже более десяти лет комментирую эти прямые трансляции. Могу сказать, что мы пытаемся выдержать национальную позицию, учесть, что является важным для украинского народа. Это, в первую очередь, его дух. И он выражается в этих трансляциях. На Пасху мы, как и должно государственному каналу, показали, как Благодатный Огонь прибывает в Украину. Мы дали понять, что нация пытается держать связь со Святой землей, с храмом Гроба Господнего, с духовными иерархами всех церквей, нация пытается объединить все церкви в прямом эфире, не отдавая преимущества кому-то одному. И присутствуют не только главные иерархи церквей, но и общественные лидеры. Государство здесь является только помощником — в достижении национальной мечты иметь единую поместную церковь. Когда я пытаюсь кому-то из режиссеров-постановщиков звонить по телефону и выспрашивать какие-то нюансы, сценарий, я начинаю понимать, что все так или иначе будет происходить по своему сценарию — как Бог благословит — так оно и будет в эфире. В этом году я особенно почувствовала, как гармонично происходит передача в Украину Благодатного Огня и как жаждущие люди ожидают этого события. Это реальное развитие национальной традиции и реальное утверждение национальной идеи через дух, религию, веру украинцев, потому что она у них очень укорененная, очень крепкая, и, вместе с тем, очень современная. То, что мы увидели вместе представителей власти, меня лично утешает, потому что, когда наступает Пасха, все объединяются.

День