Ювенальная юстиция - прогресс или пора бить тревогу

Ювенальная – значит детская, то есть юстиция, которая должна заниматься правовыми вопросами, связанными с правами и обязанностями несовершеннолетних. Однако, почему в рамках существующего законодательства невозможно решать вопросы, касающиеся детей? Собственно так и делается в настоящее время. Права ребенка обеспечивают положения Гражданского и Семейного кодекса РФ, ряда Федеральных Законов. Однако по замыслу творцов проекта федерального закона “Основы законодательства о ювенальной юстиции”, и проекта Федерального закона “Об основах ювенальной юстиции”, именно Ювенальный суд должен заниматься делами, которые касаются несовершеннолетних, будь они обвиняемыми или потерпевшими. Система ювенальных судов , по замыслу творцов законопроекта, таким образом должна позволять несовершеннолетним судиться с родителями (!!!), а социальные службы будут наделены правом представлять интересы детей в этих процессах. Вот в этой связи ряд правозащитников и бьет тревогу.

Первоначально идея Ювенальной юстиции сводилась к созданию лишь специализированных детских судов и была впервые опробована в США. Первый детский суд был создан в Чикаго в 1899 г. В Великобритании в 1908 г также была принята серия законов о детях и молодежи. Во Франции ювенальный суд был создан в 1914 г. Первый ювенальный суд в Царской России проработал с января 1910 г. до 1918 г.

Необходимость создания специальной судебной системы для несовершеннолетних широко обсуждается в России с 2001 года. В экспериментальном порядке такие суды были уже введены в тридцати регионах: в Чувашии, Ростовской области ,Пермском крае и др. При этом суды пока в основном не защищают детей, а судят несовершеннолетних преступников, а в качестве меры наказания детям обычно назначаются реабилитационные процедуры. Следует отметить, что в этих регионах теперь гораздо реже рецидивы преступлений среди несовершеннолетних.

Надо признаться, что граждане России, желая быть частью единой Европы, действительно еще не свыклись с идеей, давно укоренившейся в европейском сообществе, что у ребенка тоже есть права, и эти права по западным стандартам защищает государство, а не родители. Российские родители привыкли думать, что никто, кроме них, не вправе распоряжаться судьбой их детей, а ребенок является формой их личной собственности. Совершенствование российских законов в области защиты детства необходима.

Однако, сегодня работа по внедрению указанных проектов осуществляется исключительно по западным лекалам. Мы вновь бездумно копируем «западный опыт». А вышеозначенные модели ювенальной юстиции тем временем предполагают создание системы, решающей целы ряд социальных вопросов, связанных с несовершеннолетними, лишенными родительского попечения, в том числе и в случаях лишения родителей родительских прав. При этом предусматриваются самые широкие полномочия социальным службам, которые по существу обязаны контролировать родителей в их исполнение родительских обязанностей, а также предполагается и охват медицинских вопросов, в частности сексуальное просвещение детей и планирование семьи. Будет ли это хорошо для России? Не уверен.

По сути, в России намечается очередной грандиозный и очень сомнительный эксперимент. Между тем, на Западе сегодня можно встретить немало критики в адрес ювенальной юстиции, особенно попыток расширения прав детей и подростков за счет прав родителей и опекунов. Положительные же показатели, такие, как снижение уровня преступности, пока далеко не очевидны. Наоборот, во многих странах (Франция, Англия, Германия, США) за последнее время наблюдалось явное ухудшение ситуации.

Так широко известен российской общественности печально известный опыт общения с ювенальной юстицией Франции российской актрисы Наталии Захаровой. В начале 90-х гг. россиянка вышла замуж за гражданина французской республики, переехала на ПМЖ в Париж и родила дочь. Однако жизнь с французским мужем не сложилась. После развода, по решению суда по семейным делам, Маша осталась с мамой. Однако, когда Маше было 3 года, ее, по просьбе заявлению в органы ювенальной юстиции мужа, девочку насильно разлучили с матерью, и передали… в приют, а затем в приемную семью.

Аргумент, которым руководствовался французский ювенальный суд в принятии скандального решения «всепоглощающая материнская любовь», которая якобы «не давала девочке нормально развиваться». Вот уже около 10 лет Наталья не может вернуть дочь. Причем, это женщина редкой целеустремленности. Не помогли даже вмешательство в дело Владимира Путина и Николя Саркози. Патриарх Алексий II также обращался к Кардиналу Франции с просьбой помочь воссоединению семьи. Но проблема до сих пор не решена, потому что ювенальная юстиция - это государство в государстве. И эту модель пытаются сегодня ввести в России.

Несомненно, дети нуждаются в более эффективной общественной защите их прав и интересов. В стране пышным цветом расцвела педофилия, детская работорговля, вопиющее пренебрежение интересами детей. Однако решение каждого конкретного вопроса требует внимательного и индивидуального подхода . И в данном случае возникает вопрос «а судьи кто?». Будут ли конкретные сотрудники органов ювенальной юридической системы адекватно реагировать на возникающие вопросы и решать их не только по мертвой букве не совершенного закона , но и в интересах будущего ребенка. Ответ остается открытым…

Так в моей практике было не простое дело, когда по всем показателям распавшейся по факту семье был предписан развод. Ситуация была не типичной. У женщины это был второй брак. От первого осталась дочь уже подросткового возраста, о которой мамаша не заботилась. Папа старшей дочки исчез еще до появления на свет ребенка. Девочка проживала с престарелой бабушкой. Сама мамаша сильно пила и гуляла. Во втором браке у нее родилась дочь, в жизни которой она также не принимала никакого участия. Муж не выдержал и подал на развод. Суд определил место жительства младшей дочки с отцом. Мать продолжала пить. Встал вопрос о лишении ее родительских прав. И вот тут органы опеки и попечительства, которые должны были участвовать в качестве третьих лиц в судебном процессе стали настаивать на лишении родительских прав женщины ив отношении также и старшей дочери.

На мой вопрос «а что же будет с девочкой?», ведь с бабушкой в связи с преклонным возрастом и материальным положением внучку не оставят. У органов опеки есть свои формальные критерии кто может быть опекуном и бабушка под них никак не подходила. «Девочка будет передана в детское государственное учреждение»,- сухо ответили мне дамы из органа опеки. Лучше ли будет девочке в детском доме, чем с бедной и старенькой, но все же родной бабушкой, похоже, их интересовало меньше всего. Потребовалось не мало усилий, чтобы убедить суд и прокуратуру оставить подростка с бабушкой, пусть и в не полноценной, но семье.

Необходима система контроля и над самими сотрудниками нынешних и тем более предполагаемых органов ювенальной юстиции. Сегодня детей и подростков зачастую приходится защищать от тех, кто по идеи должен защищать их. Отделы по делам несовершеннолетних при отделениях милиции работают по той же самой пресловутой «палочной системе» и также как и всей милиции требуется процент раскрываемости по «подростковой преступности».

И хотя ребенок до 14-ти лет по российскому законодательству не является субъектом правоотношений, будь то уголовный, или даже административный кодексы, преследовать его опосредованно, через родителей или опекунов, все таки можно. Это и постановка на учет в детскую комнату милиции, оформление в «специнтернаты» и колонии, наложение административных штрафов на родителей. В будущем все это может негативно сказаться на карьере и судьбе маленького человека. При чем речь не идет о малолетних преступниках. Необходимость «плана по преступлениям и нарушениям» зачастую делает из обычных детей правонарушителей.

В моей практике был случай, когда сотрудники ППС незаконно задержали группу подростков за якобы совершенное ими административное правонарушение по ст 20.22 КоАп РФ «Появление в состоянии опьянения несовершеннолетних в общественных местах». Никакого распития не было, но на детской площадке, где были задержаны подростки, милиционеры «обнаружили» пустые пивные бутылки, на основании чего составили протокол по факту распития, а комиссия, которая должна была защищать права детей, быстренько составила протокол о правонарушении. В суде решение удалось отменить, но для этого потребовалось почти полгода работы по доказыванию нарушенных прав несовершеннолетних.

Сегодня правозащитников в попытке создания ювенальной юстиции в России прежде всего волнует то, что законопроектами ставится под угрозу независимость семьи, ее право самостоятельно решать вопросы семейной жизни, право родителей определять приоритеты воспитания и устройства семейной жизни; традиционные детско-родительские отношения, исходящие из подчинения младших старшим; неограниченная возможность вмешательства разнообразных структур в дела семьи и ограничение естественного права родителей не только на рождение ребенка, но и на его воспитание в избранной им системе ценностей.

Авторами законопроектов акцентируются на преимущественном праве защиты несовершеннолетнего, игнорируя например основной конституционный принцип, закрепленный в ст. 2 Конституции , где высшей ценностью человека названы его права и свободы, без выделения прав несовершеннолетних.

Кроме того, проекты открывают широкую возможность для изменения системы ценностей в нашем обществе, отрицательно повлияют на демографические показатели и противоречат традиционным семейным и морально - нравственным ценностям.

Уже сейчас при муниципалитетах в РФ уже созданы и функционируют специальные органы опеки, которые следят за тем, чтобы не нарушались права детей. В том числе и внутри семьи. И у этих органов достаточно широкие полномочия. Так члены комиссии по опеке и попечительству могут придти домой к гражданам и запросто «изъять» ребенка, если членам комиссии покажется, что в семье есть угроза его здоровью.

Семейный кодекс по сути позволяет работникам службы опеки забирать у родителей детей в случае угрозы их жизни или здоровью. Причем социальные службы могут трактовать свои права весьма вольно. Детей отправляют в больницы или в детские дома. Родители же могут отстаивать права в суде. Опасения правозащитников заключаются в том, что с появлением специальных ювенальных судов они потеряют такую возможность: эти суды изначально на стороне детей, а вернее на стороне чиновников, «защищающих права детей».

Несомненно, российской правовой системе нужны более совершенные законы, регулирующие общественные отношения в области детства, прав и свобод несовершеннолетних. Однако, слепое копирование западных моделей и скоропалительные решения в данном вопросе России противопоказаны. Мы и так слишком часто спешим, чем потом вызываем в лучшем случае смех, а как правило сожаление в цивилизованном мире.

Константин Андреев,

ProChurch.info