Крест на наркомании

— Игорь Николаевич, бывает ли, что врач в вас побеждает священника или священник — врача?

— Баланс соблюдаю, — улыбается доктор Кононенко. — Начинал работать психотерапевтом в областной психиатрической больнице, где заведовал отделением острых алкогольных психозов. Затем преподавал на кафедре психиатрии, наркологии и медпсихологии в Донецком медицинском университете, тогда еще институте. В 1976 г. наркология выделилась из психиатрии в самостоятельную медицинскую специализацию, и вот уже 30 лет я нарколог.

К вере меня привела, во-первых, любознательность. Во-вторых, меня не устраивало, как складывалась жизнь моих пациентов после лечения в больнице. Я пришел к выводу, что для полного исцеления пациент должен измениться. Перечитал много книг, ознакомился с разными философскими учениями и ощутил, что наиболее полные ответы на вечные вопросы о смысле человеческой жизни дает православная церковь.

Мой первый духовный наставник архимандрит Антоний (Чернышев) был подвижником, по молитвам которого исцелялись от различных недугов даже младенцы. А ведь в случае исцеления младенца результат не спишешь, например, на суггестию — внушение. Конечно, меня это чрезвычайно заинтересовало. После кончины отца Антония моим наставником стал схиархимандрит Зосима (Сокур). К нему я приезжал из Донецка в село Никольское с 1996-го по 2002 год почти каждую неделю. Я счастлив, что Господь привел общаться с таким ярким, выдающимся человеком. Он и благословил меня на священство.

Как врачу-психиатру и одновременно священнику мне важно не смешивать субъективный и объективный опыт. Я ведь не веду статистику — из причастившихся улучшение почувствовали столько-то, галлюцинации уменьшились на третьем причастии или после второй исповеди. Мои православные воззрения на причины психических заболеваний, на зависимость человека от психоактивных веществ выстраданы наблюдениями и опытом.

Не бывает стыдных болезней

— В обществе наркомания ассоциируется больше с преступлением, чем с недугом...

— На наших больных действительно лежит социальное клеймо. Отчасти это связано с менталитетом советских времен, когда человек, страдающий алкоголизмом, а тем паче наркоманией, ассоциировался с тунеядцем. Не хочет, мол, работать, так пьет водку. Им даже не выдавали больничные листы, что являлось официальным подтверждением непризнания этой болезни.

Теперь больничный выдают, но отношение осталось не как к болезни, а как к распущенности, например. В этом есть элемент истины, но в то же время больные наркоманией — это страдающие люди. Их болезнь имеет клинические проявления, начало, конец, разрешение, финишные проявления.

Так сложилось в обществе, что есть стыдные болезни, а есть нестыдные. Эти элементы культуры широко обыгрываются. Скажите, в каком фильме человек героически умирает от ущемления грыжи? Нет, умирает от сердечного приступа. Получается, что есть органы престижные и непрестижные. И когда заходит речь о наркозависимых людях, нередко слышишь: да их надо в тюрьмы, да на острова, да в резервации, изолировать, отселять, уничтожать... Вот такой менталитет населения. Презрительное отношение. Без христианского сострадания и с нехристианским осуждением.

Именно из-за такого отношения к нашим больным — как не к больным — наркологическим диспансерам крайне редко оказывается благотворительная помощь, которая уже в порядке вещей для больниц других специализаций. И это несмотря на то, что наркотизация общества приобрела размеры эпидемии. В Украине состоят на учете 90 тысяч наркозависимых, а чтобы получить представление об их реальном количестве, эту цифру надо умножить как минимум на семь. Потому что есть те, кто не обращается за помощью или лечится в частных клиниках.

— Если мы говорим об эпидемии наркомании, то не совсем понятно, что является причиной, возбудителем этого заболевания? Почему-то один заболевает, другой — нет. В чем заключается профилактика?

— Главный стержень человека — смысл жизни. Православная церковь дает ответ на вопрос «зачем мы живем?» Верующий знает, что все не заканчивается на этой земле, что мы отойдем в жизнь вечную. Это открыто человеку в откровениях святых отцов, в пасхальной радости, через крестные страдания и воскресение Спасителя.

Но я не навязываю церковный вариант образа жизни. Выбор за самим человеком. Здоровые установки, спорт, сострадание к ближним, работа и карьера в лучшем смысле профессионального роста и увлечение тем, что развивает человека, резко уменьшая риск стать наркозависимым.

Начнем с детства. Если родители оптимисты, показывают пример здоровой жизни, не лицемерят на работе и дома, если их образ и стиль жизни не связан с греховными увлечениями, то ребенок наследует родительский пример и вырастет здоровым духовно и физически. Он будет меньше болеть, будет доверять родителям, и если мать или отец сказали, что алкоголь и наркотики это плохо, то он будет знать, что это так.

Наркозависимые, за редким исключением, из неблагополучных семей. При этом внешне семьи могут быть благополучными — все мы дали, все купили, все устроили, но в наличии эгоистические установки на получение только удовольствия от жизни, цинизм в отношении к людям и к обществу, лицемерие. Или отец пьет спиртное для снятия напряжения, а говорит, что наркотики — это плохо. Но ведь он все равно принимает какое-то вещество для расслабления. Эти ситуации при поведенческом копировании способствуют развитию наркомании.

А профилактика заложена в Евангелии — не убий, не укради, почитай отца и мать своих. Даже профилактика СПИДа — пожалуйста, заповедь «не прелюбодействуй».

— Когда-то была распространенной теория, что многое в заболеваемости наркоманией зависит от того, какими путями человек привык получать удовольствие. Если от творчества, то риск мал, а если от потребительства — то он многократно возрастает.

— Конечно. Есть люди, для которых жизни нет, если они ничего не приобрели. Они относятся к алкоголю как к источнику радости. И такие люди, если не изменили себя после лечения, то в трезвом виде злые, мрачные. Склонные к накопительству и агрессивности, они лечили свой «комок нервов» алкоголем, и этот комок остался с ними и невротизирует их.

Дело в том, что я не разделяю резко алкоголизм и наркоманию. Наркомания, токсикомания, алкоголизм, курение — все это разновидности одной беды — химической зависимости. Есть даже условное понятие «пищевая наркомания», которым обозначают зависимость человека от еды. Здесь другие последствия для здоровья, другая социальная опасность, но удивительно похожие механизмы развития.

Общество потребления способствует возникновению разного рода зависимостей. В современном мире существуют очень опасные тенденции. Например, общеизвестно, что в европейской конституции не упомянуты христианские ценности. А ведь одновременно с этим, другими законодательными актами в некоторых странах начали утверждать грехи, о которых Святое Писание высказывается однозначно — например однополые “браки”.

— Как вы можете прокомментировать программы заместительной терапии?

— Если речь о метадоновой программе, то мое отношение — взвешенное.

Вдумайтесь в название: заместительная терапия. Это всего лишь один из многих подходов к лечению болезни. Все статьи, которые я прочел в СМИ о метадоновой программе, были построены на крайностях, тогда как в центре проблемы излечения от наркозависимости — судьбы конкретных людей с конкретными медицинскими показаниями или противопоказаниями.

К примеру, в Донецкой области из 10 тысяч состоящих на учете наркозависимых на заместительной терапии всего 1,5% пациентов, и мы не стараемся увеличивать эту цифру. Откровенные беседы ведем, раскрываем все возможности. И если по определенным показаниям пациенту назначают заместительные препараты (а кроме метадона есть и варианты помягче), то следующим этапом лечения будет уйти от них. Мы-то видим реальных людей, господа критики! Находясь на заместительной программе, они устраивались на работу, налаживали жизнь, восстанавливали семейные связи, переставали кормить своими деньгами наркодилеров. А вообще на сегодняшний день разработано много схем лечения, и очень важна решимость человека полностью излечиться. Ведь иногда пациент занимает как бы наблюдательную позицию: вы тут лечите, а я посмотрю, что у вас получится. То есть он личность свою не включает, а в наркологии это важно.

— С чего начинается и чем завершается лечение от наркозависимости?

— Для успешного исхода нужны три составляющих: вера врача в возможность излечения страждущих, доверие последнего к специалисту и к выбранным им схемам лечения и оснащенность медучреждения современными препаратами и методиками.

Поэтому первое, с чего начинается терапия, — встреча с врачом, от личности которого в наркологии зависит очень многое. К примеру, если у вас пневмония, а у меня хороший антибиотик, то вы через несколько дней забудете о недуге. И неважно, какова личность врача. И во что бы пациент ни верил — все решает лекарство, а не особенности личности пациента. А в наркологии излечение связано с мировоззрением, с изменением жизненных установок. И поэтому так важен контакт пациента с врачом.

Конечно, все стремятся попасть к высококвалифицированному специалисту, который хорошо ориентирован в современных методах лечения. Но личность врача и то, насколько он любит тебя как человека, может оказаться важнее. Потому что страдающий наркоманией везде гоним (родственники достали, соседи говорят «тебя убить мало»). А тут неожиданно доктор заявляет: да ты же нормальный человек! Он ищет эмоционально значимые островки, которые еще остались у больного. И если таковые обнаружились, можно дальше о наркологии не говорить вообще.

Итак, когда врач уважает в пациенте личность, сопереживает, сочувствует, видит хорошие черты, Богом данные, и страждущий видит любовь и желание помочь — значит контакт налажен. И если доктор может обнадежить, убедить, внушить, что наркомания излечима, — это залог успеха. Ведь все убеждены: наркомания не лечится! В среде наркозависимых тоже свои постулаты: сам не бросишь — никакой врач тебе не поможет. Нужно заразить больного энтузиазмом. Перспективы открыть. Вселить веру.

Говорю своим пациентам: кто в жизни не ошибался? А обратиться к врачу — это признак культуры.

И даже не сила воли здесь главное. Когда у пациента появится доверие, даже если он сразу не согласится лечиться, ему будет легче обратиться к врачу потом, ведь барьера, страха перед медициной уже не будет. Он будет знать, что встретят его с любовью, без раздражительности и, что чрезвычайно важно — без осуждения.

Сейчас великолепная инструментальная база, новейшие препараты для детоксикации, обладающие мощными восстановительными возможностями. К примеру, недавно появились средства, которые избирательно подавляют тягу к наркотику или алкоголю, но, к сожалению, они не существуют в депонирующей форме, то есть их нужно принимать ежедневно. И все равно это — революция в фармакологии.

Медицина дает лекарства, но важно найти себя в этой жизни, наполнить ее смыслом. Опять-таки я не навязываю церковный вариант выхода из кризиса. Слава Богу, если человек реализует себя в увлечениях, спорте — это конструктивно. Православная церковь толерантна, назойливостью не отличается. По квартирам не ходим. Все ведь знают, что есть церковь, есть вера, возможность выбора для человека. Но православие позволяет реализовать себя как личность, и эта реализация раскрывает, поучает, научает, а православные таинства — суть духовные лекарства. Ведь православие — это общение с Богом. Это жизнь в радости.

По статистике средняя продолжительность жизни в Украине 67 лет, при этом мужчины в среднем живут 61 год, а женщины — 73. В чем причина? Привыкли все списывать на экологию. Безусловно, она имеет значение. Но паника, стрессы, неверие в промысел Божий — гораздо сильнее сокращают наши дни.

— Как же человеку, находящему в депрессии, перейти к радости?

— Прежде всего, нужно осознать, что в твоем состоянии что-то ненормально и нужно что-то менять. Искреннее обращение к Господу всегда бывает услышано. К Нему приходят люди, способные постичь причинно-следственные связи. Неожиданно что-то меняется в жизни, разрешается трудная ситуация у человека. Он обязательно почувствует — не неожиданно! Многие верят в судьбу, а в Бога не верят. А судьба — это суд Бога. Кстати, сейчас много говорят о кризисе. Кризис — и общества, и человека, а наркоманию можно рассматривать как кризис, — это тоже суд Божий. Это повод подумать о том, как ты жил до него. Бывает, спрашиваю у своих пациентов: почему ты стал наркозависимым? Ты желал быстрых удовольствий или не хотел смотреть на жизнь мужественно?

— И выход из состояния зависимости мучителен?

— Заметьте, вся медицина связана с «потерпеть» — от стоматологии до хирургии. И у нас требуется терпение, но особого рода, чтобы контролировать свое психическое состояние и научиться распознавать предвестники рецидивов. Но вот что важно: в этой болезни нет фатализма. Ореол фатализма создается искусственно. И я повторяю своим пациентам: наркомания излечима. Ничто на самом деле не мешает излечиться. Нужно только вернуть человеку себя.

Мария Гольцова, Еженедельник “2000”