Президент ЕААА, пастор и ученый Сергей Санников: «Христианству не хватает радикализма, высокой просвещенности и стопроцентной преданности»

Сергей Викторович Санников имеет техническое, гуманитарное и духовное образования. Занимается изучением истории христианства и преподавательской деятельностью на протяжении многих лет, президент Евроазиатской аккредитационной ассоциации евангельских учебных заведений, пастор Первой одесской церкви ЕХБ. На вопрос, где он живет, затрудняется ответить, так как много путешествует, но дом его находится в Одессе (Украина). Свою жизнь он находит очень увлекательной и впечатляющей, а христианам советует выходить за рамки комфортной зоны.

- Расскажите о своей жизни еще до покаяния. Какого рода деятельностью Вы занимались? Какое у Вас образование, светское и духовное?

- Я родился в Одессе. Окончил Одесский политехнический институт по специальности «инженер-электрик». Позже окончил школу социологов и работал по профессии, на Заводе Октябрьской Революции в Одессе. Также занимался социальными исследованиями в группе социологов, на кафедре марксизско-ленинской философии, в Одесском университете им. Мечникова. У меня было техническое образование, которое помогало моему рациональному познанию мира, и в то же время у меня был достаточный опыт работы в гуманитарной сфере, социологом и психологом.

Я часто менял профессии. После института работал мастером по сварке, потом работал социологом, со временем дошел до философии. Более того, я занялся литературой, был даже член молодежной секции одесского отделения Союза Писателей, и учился там под руководством очень хорошего поэта Измаила Гордона. Но Господь повел меня другим путем. После покаяния и крещения мне пришлось уйти из университета и работать строителем–штукатуром, что мне очень нравилось, и самое главное, я мог сам регулировать свой рабочий график. Это дало мне возможность свое свободное время использовать для духовного самообразования. Очень много времени я провел в университетской научной библиотеке. Там я читал книги по богословию, и это было мое первое духовное самообразование.

- Кем были Ваши родители? Кто Вы по происхождению?

- В Одессе на вопрос происхождения отвечают обычно «да» или «нет» (смеется). Я говорю «да». Во мне смешались многие нации. Обычно особый предмет интереса составляет моя «еврейская кровь». Отец был наполовину еврей, мать русская, бабушка была полячка. Отец и мать были инженеры, занимались гидрометеорологией. Оба они имели высшее образование, и были обычными советскими тружениками.

- Расскажите больше о своей семье.

- Мы поженились, когда я еще был 22–ухлетним студентом. Жена занималась живописью. Писать живопись - было ее идеалом и мечтой. Она окончила художественное училище в Одессе, потом художественно-графический факультет в Одесском педагогическом институте. Мы познакомились во дворце студентов, где она делала выставку своих работ. Случилось так, что и ей пришлось поменять профессию. Короткое время проработав в художественном фонде, она пошла воспитателем в детский сад. После перестройки она начала преподавать религиозную нравственность для детей в школе.

У нас двое детей, они имеют свои семьи. Дочке 36 лет, она окончила экономический университет в Одессе и работает в банке. Сыну 28 лет. Он живет во Фрезно (Калифорния). Окончил университет в Одессе как юрист, а сейчас оканчивает магистерскую программу в университете во Фрезно, по специализации миротворчество и разрешение конфликтов.

- Я слышала, что в прошлом у вас было очень настороженное отношение к верующим людям. Что сформировало у Вас такую негативную точку зрения?

- На самом деле, она была не столько негативной, сколько общепринятой. Этой точки зрения придерживались все советские граждане, которое жили в атеистическом обществе. У меня не было личного отрицания религии, веры или Бога. Это были народные предубеждения, которые навязывались средствами массовой информации и самим обществом.

В то время все говорили и знали, что верующие - это сектанты и ужасные люди, которые приносят в жертву детей, устраивают оргии и т.д.

- Как Вы стали верующим? Легко ли было оставить прежнюю жизнь?

Оставить прежнюю жизнь было очень легко. Многие рассказывают, что если человек занимает высокое положение в обществе, и из-за веры ему приходится оставить все, то он совершает своего рода геройство. На самом деле, никакого геройства в этом нет. Быть с Богом было очень естественно и просто. Меня это поглощало и приносило только радость. У меня не было ни колебаний, ни сомнений, и тем более не было ощущения, что я совершаю героический поступок.

В 1978 году нас посетил добрый друг, известный художник, который занимал высокое положение в обществе. Он оставил нам Новый Завет. Мы с женой начали его читать. И вот только читая эту книгу, я понял, что Бог совсем не такой, каким я Его себе представлял. Я понял, что у меня нет никаких аргументов на счет того, что Бога нет, и что Библия не права. Раньше, я всегда считал, что Библия переписывалась попами, и что они дописывали ее, как хотели. Но, когда я начал исследовать историчесский аспект написания Библии, (замечу, что в основном для исследования я брал атеистические работы), я осознал, что нет ни одной древней рукописи с другим переписанным, измененным текстом. Хотя и были какие-то описки, опечатки, разночтения, но они были совсем не значительны. Мне стало понятно, что говорить о неправильности Библии и об изменении текста - это не знать истинного положения вещей.

Верующие мы стали вместе с женой, и пришли к этому пониманию вместе, только читая и обсуждая Библию. Когда мы уверовали, мы еще ничего не знали о церкви. Более того, мы сознательно не хотели идти в церковь. В то время кроме православной церкви я никакой не знал, а читая Новый Завет, я видел противоречия с тем, что написано и с тем, что практикуется в православии. Спустя некоторое время, мы начали посещать баптистскую церковь в Одессе.

- Наверняка у вас были друзья профессоры, ученые. Как они отреагировали на то, что вы стали верующим?

- Надо учесть, что это был 1978-79 год, и в то время люди по-разному реагировали на такие события. У нас был очень тесный круг друзей, мы часто встречались вместе, отдыхали, путешествовали. Когда мы с женой стали верующими, тогда между собой мы распределили, кто из наших друзей уверует раньше, а кто позже. Мы были уверены, что все они придут к Богу. Но, к нашему большому удивлению, все они категорически отказались общаться с нами. Мы выпали из этого круга, и не встречались долгое время. Спустя годы (15 – 20 лет), один из них покаялся и несет служение пастора. До этого мы не общались с ними, вот только сейчас некоторые из них возвращаются. Другие восприняли хорошо. Моя сотрудница очень заинтересовалась, в итоге покаялась. Некоторые университетские коллеги смотрели с опаской.

- Что именно мотивировало Вас исследовать историю христианства, ведь Вы посвятили этому много своего времени?

- Когда в 1985 году Василий Логвиненко пригласил меня читать лекции на заочно-библейских курсах в Москве, история христианства выбрала меня, а не я ее. Мне просто назначили этот курс. Перед тем как преподавать, я просмотрел книгу по истории христианства, которой пользовались студенты, и «пришел в ужас». Эта книга была очень старая по своему подходу, и не отражала никаких современных взглядов на историю христианства.

Я предпринял очень большие усилия, чтобы найти достойную книгу по истории христианства. Когда я понял, что такой книги как я ищу, нет, то решил ее написать. Мне пришлось написать книгу только потому, что я не нашел такую, как хотел. Я писал эту книгу 12 лет. Поэтому я могу сказать, что не я выбрал историю, а она выбрала меня.

- Как Вы смотрите на этот мир, и как воспринимаете свою жизнь?

- На мир я смотрю, как на возможность самому исправиться и что-то исправить в нем. Мир - это творение Божье, которое дано мне под некоторую ответственность. Господь мне вручил возможность повлиять на этот мир, и я знаю, что Господь меня спросит, как я влиял, и что я мог сделать и не сделал.

К жизни я отношусь очень положительно. Я считаю, что надо радоваться тому, что Бог дает сегодня, а не печалиться от того, что может случиться завтра. Жизнь это возможность. Господь дал мне очень много возможностей. Он послал мне много хороших друзей, которые всегда окружают меня на пути.

- Несколько интересных и впечатляющих фактов о Вашей жизни...

- Они все интересны. Вот, например то, что я оказался сейчас здесь, это тоже впечатляющий факт. У меня вся жизнь впечатляющая. Если бы моя жизнь протекала обыденно, мне было бы очень сложно жить.

- Как Вы распоряжаетесь своим временем? Как мудро использовать время?

- Во-первых, нужно ставить перед собой цели. Одна из проблем - мы четко не распределяем, что мы должны сделать. Нужно расставить перед собой приоритеты, чтобы они были количественно описываемые, и чтобы их можно было увидеть подсчитать и проанализировать. Нужно уметь планировать. Четкое планирование помогает вырвать время у суеты. Второе, это надо любить работать и искать резервы времени. Я, например, многие статьи писал в аэропортах, в поездах, и самолетах.

- Как Вы думаете, в какое время мы живем?

- То, что мы живем в трудное время, это точно. Но также, мы живем в радостное время, потому что настоящее время – это также возможность. Я всегда смотрю на трудности как на возможность стать лучше, что-то написать, что-то сделать, изменить. А если нет никаких проблем и трудностей, то гораздо меньше и возможностей. Если говорить с библейской точки зрения, то очень много признаков указывает на то, что мы живем в последнее время на этой земле. А сколько будет продолжаться последнее время, я не берусь говорить, этого никто не знает.

- Как вы можете охарактеризовать экономические потрясения, которые происходят в мире? Является ли это частью последнего времени? Как христианину ориентироваться в этом времени, ведь многие живут в страхе?

- В страхе жить абсолютно не стоит. Экономический кризис это не более как нормальный этап развития общества. Экономические кризисы и потрясения были всегда. Наверное, это больше влияет на американцев, потому что они не привыкли к кризисам, а для украинского человека кризис - это нормальная жизнь. У нас всегда кризис. Безусловно, это относится к последнему времени, потому что последнее время - это время потрясений, и в том числе экономических. Пока что я не нахожу специфических примет в этом кризисе, которые бы указывали на явный фактор последнего времени. Экономические потрясения - это просто сопутствующий фактор. Для меня каждый день - это день приближения пришествия Христа.

- Как Вы можете прокомментировать события, которые происходят сейчас в штате Вашингтон? Вы наверняка слышали, что здесь хотят принять закон о гомосексуальных «браках». Является ли моральное растление общества показателем последнего времени?

- Безусловно, это совершенно расходится с христианскими ценностями. Подобные факты четко и ясно говорят о том, что общество потеряло всякую христианскую ориентацию, а приобрело какую-то не традиционную. Все эти события, это явное свидетельство о том, что общество стало постхристианским.

Последнее время характеризуется не столько специфическими явлениями, такими как гомосексуальные «браки», а развратом всего человечества - потерей христианских ценностей. Даже если и запретят гомосексуальные браки, люди все равно останутся со своими извращенными мыслями. Я не говорю, что не надо проводить митинги в защиту семьи, это нужно, но вопрос должен ставиться на много глубже.

Многие христиане должны изменить свое равнодушное отношение к этому вопросу, и не смотреть на это с точки зрения простой демократии. Потому что я считаю, что христианство должно быть радикальным, учиться отстаивать и сохранять свою христианскую идею.

- Какая самая острая проблема в христианстве, с которой Вам приходилось сталкиваться? И как с ней бороться?

- Самая острая проблема это отсутствие радикализма, высокой просвещенности и стопроцентной преданности. Христианству очень не хватает, (только прошу правильно меня понять) - «фанатичности», и немножечко «безумия». Ранние христиане, как и сам Христос, выглядели не совсем нормально. Христос вел себя по законам Небесного Царства, которые не вписывалась в определенную общественную мораль. Нами должны руководить законы Царства Небесного.

Проблема в том, что христиане сегодня стараются выглядеть хорошо, приемлемо, терпимо, чтобы сделать обстановку в церкви комфортной, и не говорить о реальностях духовного мира. На самом деле – это порочная идея. Когда христианство старается быть похожим на мир, оно теряет свою сущность. Поэтому я думаю, что христианству не хватает фанатичности раннего христианства. Они именно тогда победили мир, когда не подстраивались под общество, а своей преданностью Христу и Его идеалам показывали совершенно другой образ жизни.

- Какое значение имеет для Вас праздник Пасхи, и какие ассоциации вызывает у Вас слово «воскресение»?

- Праздник Пасхи для меня – это особый день, и главный праздник церковного календаря. Не Рождество, а именно Пасха для меня главный праздник. Очень часто Рождество превращается в детский праздник, немного коммерческий, веселый и забавный.

По сути в нем нет того христианского накала, который есть в Пасхе. Праздник Пасхи – это праздник всех праздников! Ассоциация со словом Пасха - это слово «воскресение» и «жизнь». Воскресение для меня, это торжество будущей жизни, которое касается каждого. Когда мы празднуем Пасху – мы празднуем собственное воскресение.

- Вы уже не первый раз в Америке. Как Вам славянские церкви в Америке и чем они отличаются от украинских?

- Когда я попадаю в славянские церкви в Америке, то начинаю верить, что «машина времени» все-таки существует (смеется). Я как будто попадаю на 20 лет назад. Я бывал в Америке и раньше, но только в американских церквах. После 2000 года первый раз я попал в славянскую церковь в г. Сакраменто. Когда я вышел за кафедру, у меня перехватило дух. Я вдруг увидел почти всю свою общину, с которой расстался 20 лет назад.

Почти все славянские церкви в Америке вызывают у меня ощущение, что я возвращаюсь в прошлое. Церкви в Украине уже выглядят не так. Они поют иначе, говорят по-другому, лица уже совсем другие. В Украине все изменилось, а в Америке эмигранты пытаются сохранить то, с чем они выехали когда-то. Если церкви не поймут, что они должны открыться местному обществу, то я могу предсказать очень серьезные проблемы в этих церквах через 10-15 лет.

- Какие практические советы Вы можете дать, чтоб избежать этих проблем?

- Надо понять, что церковь не может существовать вне людей. Такая закрытость заканчивается обычно коллапсом. Церковь должна расти за счет местного населения. Нужно вводить какой-то элемент английского языка, английскую проповедь с переводом, и т.д. Нужно евангелизировать местному обществу. Если церковь не будет расти за счет местных людей, то она вообще перестает расти, а если она перестанет расти, то будет умирать.

- Что бы Вы пожелали верующим в США?

- В первую очередь я пожелал бы здорового «фанатизма». Больше открытости к местному сообществу. Умению нести евангельскую весть людям вокруг себя. Тогда начнется естественная нормальная жизнь церкви и христианина. Ну и еще долгих лет жизни.

- Ваше пожелание всем славянам, которые живут в Америке?

- Я бы пожелал задуматься, зачем они делают то, что они делают? Зачем они читают сейчас этот журнал? Зачем они ходят на работу, кушают, развлекаются, ездят в Мексику? Если все заканчивается могилой, то зачем все это? Просто желаю, чтобы все задумались над этим вопросом и нашли ответ. Могу подсказать, ответ есть, но его нужно найти.

Юлия Марук,

специально для журнала «Канон»

Обсуждение статьи

Ваш комментарий

Уведомлять об ответах Отправить комментарий