Казнить, нельзя помиловать!

Исполняющий обязанности (и.о.) тверского межрайонного прокурора В.Б. Сергеев, не видя в упор грубейших нарушений закона, допущенных сотрудниками ОВД «Тверское» и судебных несправедливостей, узрел таки ущемление прав милиционеров. Среди множества обвинительных постановлений судья Ковалевская А.Б. вынесла единственный оправдательный приговор. И именно по нему бдительный сотрудник прокуратуры внес протест. Как истинному ревнителю закона, г-ну Сергееву показалось, что мировой судья недостаточно всесторонне изучила вопрос. Не присутствовав на судебном заседании, не допросив ни одного свидетеля, кроме милиционеров, каким то сверхъестественным образом узнав истинные обстоятельства, слова, мотивы и почти мысли участников данного происшествия, господин и.о. прокурора представил ситуацию в новом свете.

По мнению и.о. прокурора, оказывается, что Сергей Матвеенко хоть и был один, но должен был подать уведомление о пикетировании. При этом господин Сергеев ссылается на закон «О собраниях, митингах и т.д.». И не смущает его, что данный закон гласит: «организатор публичного мероприятия обязан:…(за исключением собрания и пикетирования, проводимого одним участником) информировать орган исполнительной власти…» Гл.2, статья 5, п.4, п.п.2. Ну не обязан гражданин России, желающий высказать публично свое мнение, хоть и без мегафона, но с плакатом, подавать всякие уведомления и ждать высочайшего изволения. Как говорится: «Закон есть закон».

Далее, по словам прокурора, выясняется, что у Матвеенко был водитель, по-видимому, личный. И водителем оказался никто иной, как пресс-секретарь церкви – Попов Ю.Н. Поскольку водитель Матвеенко, он же пресс-секретарь церкви, должен быть в курсе где можно, а где нельзя проводить публичные мероприятия, и.о. прокурора Сергеев делает последний заключительный вывод о незаконности всего происшедшего. Вместо того, чтобы обратиться все к тому же федеральному закону «О собраниях, митингах, демонстрациях и т.д.», служащий прокуратуры пускается в анализ ничтожных, не имеющих юридической силы актов, составленных даже не должностными лицами, а просто «специалистами» префектуры. В то время, как в законе в статье 8 п.2 четко перечислены места, в которых нельзя проводить публичные мероприятия. Так мэрия не является «опасным производственным объектом», «путепроводом», не прилегает к «резиденции президента РФ», и уж точно не находится «в пограничной зоне».

Удивительно, что цитируя из закона определение «пикетирования» статья 2 п.п.6 , господин и.о. прокурора пропускает такую важную фразу: «пикетирование – форма публичного выражения мнений, осуществляемого …путем размещения у пикетируемого объекта одного или более граждан, использующих плакаты…» Дело в том, что пикетировать мэрию, находясь где-нибудь, например, рядом с Белым Домом невозможно Пикетирование, согласно действующему законодательству, должно проводиться у пикетируемого объекта, в данном случае - мэрии.

Еще в прежние времена ходил анекдот о двух простых рабочих: англичанине и русском. Англичанин выражал сомнения по поводу свободы слова в СССР, мол, у себя в Англии он, англичанин, может встать на любом перекрестке и сказать об Английском правительстве все, что думает. На что находчивый русский заявил, что такая возможность есть и у русских. Он тоже может встать на любом перекрестке в Москве и сказать все, что думает об Английском правительстве. Вероятно, по мнению господина и.о. прокурора, российский гражданин тоже может сказать все, что думает о работе московской мэрии, но только не рядом со зданием мэрии. Лучше где-нибудь подальше, «в специально отведенных местах».

Кстати на протяжении всей недели с 30.05 по 03.06 к пикетирующим регулярно подходил человек в штатском, представлялся прокурором Сергеевым, хотя документов не предъявлял, и требовал прекратить пикетирование.

Таким образом, в настоящее время наблюдается тесное сотрудничество среди «коллег по цеху». К взаимовыручке и поддержке между милицией, прокуратурой и судом можно относиться по всякому. Одно бесспорно, с демократией, правовым государством, это не увязывается никак.