“Любой безбожный народ несчастен, но у чукчей нет надежды, они никому не нужны”

Миссионерская семья Вячеслава и Валерия Гринь рассказали о своем служении. Вячеслав является миссионером общества «Свет на Востоке» и сотрудником РС ЕХБ.

Вячеслав, вы 13 лет служили на Чукотке. Как вы попали в Певек?

В 1997 году мы с Петром Литневским переехали на Чукотку из Кишинёва. Нас попросили помочь в служении церкви в городе Певеке. Мы приехали и увидели совсем маленькую церковь из шести русских бабушек, местных в церкви не было. Бог положил нам на сердце молиться за местное население.

Любой безбожный народ несчастен, но у чукчей нет надежды, они никому не нужны, с ними никто не занимается, русские к ним относятся, как к сброду.

На Чукотке много русских?

Сейчас на Чукотке живёт около 50.000 человек, из них 15.000 чукчей, а площадь округа огромная — 73.7000 кв.км. Большинство людей живёт в городах. Самый крупный город — Анадырь, столица. Мы жили в самом северном городе России - Певеке.

Как вы нашли дорогу к сердцам чукчей?

Я стал посещать посёлки, чтобы общаться с местным населением. В городах живёт лишь малая часть чукчей. А ещё мы начали посещать тундру. Чукчи — кочевой народ, они со стадами оленей перемещаются с одного места на другое, там они «настоящие», в том смысле, что в посёлках худо-бедно присутствует цивилизация: есть свет, вода, а в тундре они такие, какими были и десятилетия назад.

Сложно Вам было жить «без цивилизации»?

Для меня время пребывания в тундре было очень полезным, я жил с чукчами по месяцу и более. Было много происшествий, например, я терялся, замерзал. Бог учил смирению. Как-то мы поехали в оленеводческую бригаду, выехали на трёх снегоходах, в тундре началась пурга.

Поднялся сильнейший ветер, снегоходы не выдерживали, замерзали. Нам пришлось заночевать под открытым небом. При этом мы не взяли ни еды, ни припасов, т.к. планировали добраться до стойбища за 5 часов. В итоге двое суток мы находились в тундре, без воды, без пищи, фактически, замерзая. Так Бог с самого начала нашего служения показал, насколько мы уязвимы, насколько зависим только от Него.

На каком языке вы общались?

Чукчи знают русский. Кое-где в тундре употребляют слова, выражения чукотские. Например, здороваются они: «Йетык». Это слово говорит хозяин или хозяйка, когда кто-то заходит в ярангу. Мы переводим это «привет», но буквально это означает «ты пришёл». Пришедший отвечает: «Ии», что означает «да». Вот такое традиционное приветствие. Они говорят очень короткими фразами.

Как вы благовествовали местным жителям?

Мы решили сконцентрировать усилия на местном населении. Климат на Чукотке суровый. Кислорода не хватает, перепады давления, температурные перепады до 40 градусов за пару часов, ветры... Для нас всё это компенсировалось тем, что мы знали: сюда нас поставил Господь, здесь наше место. Но все русские, которые там живут, мечтают уехать. Многие попали в тяжёлую ситуацию, когда в конце 90-ых случился обвал рубля: люди, имевшие на счетах огромные суммы, рисовавшие себе картины безбедного будущего, вдруг оказались у разбитого корыта. Они стали заложниками обстоятельств, вынуждены были остаться на Чукотке, многие покончили жизнь самоубийством.

Но и те, кто остался, и кто приехал позже, все мечтают уехать. Многие прошли через церковь, а потом уехали. Мы поняли, что церковь из русских при таком настрое созидать нельзя, у неё нет будущего. Чукчи же никуда уезжать не стремятся. Это их земля, их дом, мы поняли, что именно коренному народу надо нести Евангелие.

Так появилось желание ездить в тундру, там я стал понимать настоящий характер, менталитет этого народа. Увидел, что это мудрый народ, что анекдоты про чукчей поверхностны, не отражают действительность. В тундре я проникся большим уважением к ним, когда ты замерзаешь, тебе будет не до анекдотов, и что делать в критических ситуациях русские не знают, а чукчи знают! Был случай, когда мы потерялись в тундре, летел снег, завывал ветер, мы расстерялись, а чукча сделал лунку в реке, засунул туда руку, указал направление воды и повёл нас в ту сторону. Для меня было откровением, что в таких погодных условиях, когда не видишь верх-низ, можно ориентироваться. Современный цивилизованный человек знает, как жить в городах, а они знают, как жить в тундре.

Чукчи верят в духов природы, как же вы объясняли, кто такой Христос?

С этим не было сложностей. Они анимисты, почитают разных божков. Мы объясняли, что это всё язычество, есть один Бог — Христос, говорили, что Бог сделал для них. Когда мы приехали, люди вообще ничего не знали о Христе. Это было для них совершенно новым. Кто-то принимал благую весть, кто-то отказывался. На определённом этапе мы увидели, что уверовавшие уже не приносят жертвы. А до этого от любой пищи кусочек кидали в тундру — духам, машинально, иногда даже не отдавая себе отчёта, какой смысл в этом действии. Когда же они стали христианами, они ясно увидели, что Бог хочет другого поклонения.

На традиционном празднике молодого оленя раньше они закрывались в яранге, по-чёрному топили костёр зелёными ветками, этот дым разъедал глаза, потом ели жертвенное мясо, кормили духов, а теперь уверовавшие во Христа всей бригадой устроили День благодарения Бога за оленей! Это было большим свидетельством для нас и подтверждением, что Бог их направляет, ведь никто систематически с ними не занимался.

Сколько человек в церкви сейчас?

В городе примерно 40 человек в церкви. Но мы служили в национальных посёлках, там собирается до 10 человек в каждом. Уже есть новокрещённые, они самостоятельно проводят служения, разборы, молитвенные, три раза в неделю встречаются. Это маленькие церкви.

Вы достигли такого результата только благодаря служению Словом?

Мы не просто проповедовали, но помогали людям. Что нам по силам, то и делали. Один раз человек умер и его не могли похоронить, он лежал в морге месяц! Власти говорили, что это не их дело, у местных не было возможности вывести, похоронить. Я взял снегоход и приехал за телом. Смотрю, выносят ещё один гроб. Я говорю: «Мы об одном договаривались». «Ну тут ещё один лежит, возьмите...» Я согласился помочь. Погрузили на снегоход. Родственник умершего сел верхом на гроб и так ехал.

Вы уже были семейной парой, когда приехали на Чукотку?

Мы встретились на Чукотке.

Валерия добавляет: У меня мама журналист, она поехала на Чукотку на работу, я там закончила школу, покаялась, потом уехала учиться в Донецкий христианский университет. В это время как раз приехал Слава на Чукотку. В университете надо было проходить практику после 2-ого курса, я решила пройти её в Певеке. Приехала, увидела братьев, познакомилась с ними (Слава показался мне очень строгим), и уехала доучиваться. Я знала, что когда вернусь на Чукотку, миссионеры уже должны уехать, но они продолжали служить там. Я к ним присоединилась....

Вячеслав: В Северном ледовитом океане есть остров, где прошло наше свадебное путешествие... Сейчас у нас уже трое детей: Амалия, Эрик и Ева.

Где вы жили на Чукотке?

Валерия: Сначала нас приняли на полярной станции, отвели комнату размером 2х3 метра, куда влезла только кровать. Мы поняли, что не сможем нести служение, т.к. там закрытая зона. Мы молились, и Бог дал ответ буквально через три дня - через главу администрации мы получили и работу, и жильё. Славик стал плотником, а я — воспитателем в детском саду. Нам дали трёхкомнатную квартиру. Правда, это была просто бетонная коробка, не было ни стёкол, ни выключателей, т.е. дали квартиру, которая никому не была нужна.

Но мы радовались. Я взяла простую белую бумагу, поклеила на стены, взяла старый пылесос, который у нас был, и через пылесос распыляла на стены краску, получилось так красиво! Гости потом спрашивали: «Где такие обои взяли?» Мы сразу стали проводить собрания на дому среди местного населения. Некоторые стеснялись войти, стояли на улице, прикладывали чашку или тарелку к стене, ухом прислонялись и слушали, что происходит.

Чем на Чукотке люди занимаются в свободное время? Каков их досуг?

Выпивка и телевизор. Газет нет, радио появилось совсем недавно. Они, конечно, тянулись к новому, к церкви, но массовых покаяний не было. Правда, детей всегда было много, вот им было интересно. Мы устраивали с детьми утренники на христианские праздники, они выступали перед взрослыми своего посёлка. Однажды после такого выступления двое детей позвали нас домой, сказав, что нас ждут их мамы. Эти женщины оказались родными сёстрами.

В доме пахло лепёшками, мы подумали, что нас пригласили на чай, как вдруг эти женщины падают на колени и начинают молиться, говорят: «Мы хотим покаяться». Мы их останавливаем, пытаемся объяснить, что такое покаяние, а они плачут, говорят, что всё знают. От слёз большое полотенце намокло! Потом был и чай с лепёшками. Оказалось, что о покаянии матери узнали от детей. Женщины сильно выпивали, и когда они в очередной раз «болели» (т.е. были с похмелья), дети пришли из воскресной школы, встали на колени и стали молиться за них. Это так тронуло мам, что они по-новому посмотрели на свою жизнь.

А мужья этих женщин как отреагировали на покаяние?

На Чукотке обычная практика, что женщины растят детей одни.

Валерия добавляет: Где веками было христианство, закладывалась какая-то мораль, а там есть только понятие о браке, рамки семьи весьма размыты, совершенно нормальным считается, что у мужчины несколько семей: он то с одной поживёт, то с другой, потом с третьей... Когда они приходят к Богу, почти невозможно разобраться, где же мужчине надо жить. Ну как ему сказать: «Вернись к жене!»? К какой из многих? «Ты должен воспитывать сына!» А какого именно?

Вы оставили, уезжая, служителя из местных. Что это за брат?

Это один из чукчей, бывший алкоголик. Он пал очень низко, но когда пришёл к Богу, то полностью освободился от алкогольной зависимости. С момента покаяния он стал проповедовать, во всех поездках был с нами, всегда участвовал в собраниях. Он очень любит Бога. И на определённом этапе мы увидели, что надо готовить его на служение. Это соответствовало нашему видению созидать местную церковь, ведь пастор тоже должен быть из местных. Мы готовили больше людей к служению, но был негативный опыт, когда люди падали.

Валерия: Мы смотрели по-человечески: брат и на гитаре играет, и речь поставлена, и организаторские способности имеются, но Бог все такие наши планы разрушил. Пока мы не взмолились: «Господи! Покажи Ты этого человека!» И Бог показал на того, на кого не думали!

Что Вас больше всего вдохновляло в служении?

Когда “отбросы общества”, люди, которых даже местные не хотели видеть, меняются во Христе. Один пил так, что для того, чтобы его остановить, его били по голове чем-то тяжёлым, а теперь он верит в Бога, стал депутатом, его уважают, приходят за советом, он оказывает помощь в трудоустройстве. Это меня трогает больше, чем бытовые чудеса. А были и такие. Как-то у нас кончилось горючее, и я нашёл в Ледовитом океане бочку солярки! Откуда она взялась, как она там оказалась, никто не знает.

Причем это было именно то топливо, которое было нужно нам. Я заправил полный бак, ехал и думал, правда это или нет? Как в такие моменты не возблагодарить Бога? Однажды я перевернулся на снегоходе, поломались рулевые тяги, я ударил ребра сильно, снегоход упал на меня с большой высоты. Но я ничего не поломал! Когда мы вытянули снегоход, оказалось всё на месте, и рулевые тяги работали! Это было явное чудо Божие!

Тем не менее, вы передаёте служение и уезжаете?

Уильям Керри говорил: «По воле Божьей приехал, по воле Божьей уезжаю». Я глубоко убеждён, что Божьи проекты, на которые Он нас ставит, имеют срок годности. Т.е. если Бог призвал в одно место, это не означает, что вы там будете служить всю жизнь. Бог ведёт дальше. Мне больно уезжать. Уезжаю я с печалью, там всё отлажено, я знал, что делать, было и жильё и транспорт, вокруг все знакомые... Но я уезжаю не потому, что всё развалилось, наоборот, всё развивается прекрасно, служение поставлено, и теперь его будут продолжать местные жители. Это принцип миссии — передача полномочий. Часто к миссии относятся, как к сроку, который отдают на служение, и когда он заканчивается, миссия исполнена. Но миссия - это не просто отработанные годы, это люди, которые пришли к Богу через твоё служение и продолжают его.

Валерия: Мы дошли до того момента в служении, когда всё было почти идеально. И мы поняли, что на Чукотке что могли сделали, и стали молиться о дальнейшем служении.

Как вы выбирали место нового служения?

Валерия: Бог сразу открыл нам, что надо уезжать, но куда, мы не знали. Мы два года молились. И не смотря на то, что я очень люблю Чукотку: и людей, и землю, уезжаю я спокойно.

Вячеслав: Мы много молились о Монголии. Думали о Европе. Нам предлагали поехать на Кавказ России. Раньше мы спрашивали: «Скажите, где есть нужда, мы туда поедем!», но теперь мы выросли до такого уровня, что сами задаём Богу вопросы, и постепенно картина вырисовалась. Мы уяснили для себя, что Христос шёл в крупные города; стратегически правильно сегодня заниматься служением там, где есть учебные заведения, большие учреждения, и мы стали смотреть в интернете большие города.

Хотя мне не хочется жить в большом городе, меня тяготят суета и толкотня. Но также как уезжать на Чукотку из Молдавии не было моей мечтой, так и сейчас я действую не по своим желаниям. У нас есть родственники в США, мы могли уехать туда, могли бы вернуться на Родину в Молдавию, но мы хотим не просто уехать, а исполнить волю Божию. И Бог нам ясно показал Екатеринбург.

Как «ясно показал»?

Все мы разные, с каждым Бог разговаривает на понятном языке. С одним на языке обстоятельств, люди даже условия ставят Богу: сделай так, тогда я... Как Гедеон. И Бог снисходит по милости. С другими Господь говорит на языке эмоций: чьё-то свидетельство так тронуло, что жар прошиб, или мороз по коже, и человек понял — вот оно! Нам Бог открыл видение с помощью логики и эмоций. Вы знаете, какой третий город России по значимости? Понятно, первый — Москва. Второй — Санкт-Петербург. А третий? Для себя мы поняли, что это Екатеринбург. При его значимости на почти 2.000.000 населения около 500 баптистов. Есть церкви и других деноминаций, но нужда в миссионерах очень велика.

Мы как-то говорили с Р.С. Волошиным, руководителем Миссионерского отдела РС ЕХБ, что когда благовестники пошли на север, они пропустили центр. И Урал «пустой». Конечно, больше популярности принесло бы нам, наверное, продолжение служения на Чукотке: мороз, снег, экстрим. Но, идя по Божьему плану, мы увидели необходимость в служении в Екатеринбурге и, поехав туда, утвердились в этом призвании. Мы съездили туда с моим братом; пока не побывали в Екатеринбурге, окончательного решения не принимали. У моего брата успешный бизнес в Молдавии, уже больше 10 лет существует его компания, при этом он пастор церкви, и он решил всё оставить, чтобы поехать с нами в Екатеринбург, т.к. почувствовал, что к этому его призывает Господь.

То есть в Екатеринбург едет целая команда?

Да, переезжают ещё Фёдор Мокан, Илья Мокан, Максим — мой брат, и, может быть, и пятая семья к нам присоединится, они пока думают. Это один из принципиальных моментов был для меня: я не хотел ехать один, и Бог усмотрел всё дивным образом. В апреле мы все встречались в Екатеринбурге, чтобы конкретизировать детали, познакомиться с местными служителями.

Вы будете сотрудничать с теми церквами, что уже есть в Екатеринбурге?

Обязательно! Мы уже встретились с пасторами, они приветствуют появление новых миссионеров. Мы обговорили с ними районы, где мы могли бы начать служение, чтобы не мешать при этом уже существующим церквам, и стали молиться за выбор конкретного места. Но чёткой картины, где служить, у нас не было. На одной из встреч мы попросили Ю.К. Сипко помолиться о том, где же нам служить, и Бог нам указал место! Мы решили именно в этом районе открывать церковь.

Вы едете на новое место без страха?

Человеческие страхи есть. Неразумно утверждать, что миссионеры ничего не боятся. Бог даёт страхи, чтобы люди не делали глупости. Но мы идём вперёд с верой, что если Господь вывел, то Он и доведёт куда нужно. Если говорить о нашем опыте, то мы понимаем, что Бог учит людей доверию. Он использует простой метод: иди, и тогда Я благословлю. Часто мы хотим, чтобы Бог сделал нам то-то и то-то, загибаем пальцы и говорим: «Вот тогда я пойду». Так не бывает.

Валерия: Наш переезд с Чукотки в Екатеринбург кажется нелогичным. Там было всё обустроено: квартира, работа, служение, а в Екатеринбурге нет ничего. К тому же у нас нет опыта служения в большом городе, мы работали с малыми народами; материальные траты в Екатеринбурге несравненно выше, чем на Чукотке. Но мы целиком доверились Господу. Он Сам идёт впереди нас!

Юлия Вдовина

Обсуждение статьи

Ваш комментарий

Уведомлять об ответах Отправить комментарий