О христианстве с человеческим лицом

Покаяние? Но христианская жизнь далеко не ограничивается самим лишь фактом фиксации: человек уверовал, покаялся – следовательно, спасен. Христианская жизнь только начинается. А что начинается? Начинается все с неофитского задора, тем, что принято называть «первой любовью». Тогда человек рвется спасать мир, еще толком не разобравшись со своим собственным духовным состоянием. Меняются многие внешние атрибуты человека, но не всегда до конца меняется его внутренний стержень. Бог дарит человеку святость, но святость – это некий кредит доверия, данный Богом тому, кто к Нему обращается, человеку необходимо постоянное освящение.

Но что мы видим на самом деле? Потом, как правило, задор куда-то пропадает, человек погружается в суету. Иногда кажется, что стоит говорить не о духовном росте, а о духовном застое, а то и падении.

Как должна развиваться христианская жизнь далее? Или следует довольствоваться распространенной формулой «уверенности в спасении». Логика такова: не уверен в спасении, следовательно, вера твоя ничтожна, поэтому можно сделать вывод, что ты и не спасен, ну и наоборот. С этой точки зрения, получается, что человек спасается уверенностью в спасении. Таким образом, большинство людей превращаются просто в прихожан. Довольствуются (в лучшем случае) ежедневным чтением Библии.

Евангельские христиане, что называется, «присадили» людей на Библию. Казалось бы, что в этом плохого? Но многие начинают думать, что в этом и заключается духовность, что она состоит в ежедневном зачитывании Писания. Если ты хорошо знаешь Библию, если ты правильно толкуешь (правильно с точки зрения определенной традиции толкования), если ты веришь в правильные доктрины, следовательно, ты духовен. Но духовность не обретается посредством механического считывания информации, пусть даже эта информация записана в Слове Божьем.

Без исполнения того, что там написано, без любви к людям, без действия Духа Святого это ежедневное чтение превращается в мертвую религиозность… А вот с исполнением то как раз и проблема…

Иные христиане под духовностью понимают следование традициям и канонам, иные исполнение добрых дел; кто-то под духовностью понимает жизненный успех как признак Богоизбраннности. Христианство одно, а понимание духовности совершенно разное.

Но никакие каноны, традиции, добрые дела, чтение Писания, догматизм и прочее, не имеют никакой силы, если не будет в этом жизни, если не будет в этом любви. В свое время Христос в довольно жесткой форме порицал знатоков традиций и Писаний – книжников и фарисеев, которые превратили свою веру в откровенный фарс. Именно поэтому слово «фарисей» стало именем нарицательным. Но вся проблема состоит в том, что нынешнее христианство наступает на те же самые грабли. Наступило время торжества ханжество и лицемерия в христианстве, когда многие христиане обретают лишь вид благочестия.

Современные книжники спорят о том, какая буква стоит в тексте, как правильно толковать тот или иной текст, каким канонам нужно следовать, и, в то же время, не замечают живых людей, которые их окружают, они делят мир на своих и чужих, на спасенных и неспасенных, на истинно верующих и неистинно верующих. Зато современные фарисеи очень быстры на суд и нетерпимы к другому мнению, они ищут соринки в чужом глазу, забывая предварительно вынуть бревно из своего собственного.

Наверное, не случайно Христос сказал: «Ибо, говорю вам, если праведность ваша не превзойдет праведности книжников и фарисеев, то вы не войдете в Царство Небесное» (Мф. 5:20). Шутки закончились, речь идет о пребывании в Вечности…

В знаменитой «Легенде о Великом инквизиторе», иерарх католической церкви говорит Христу: «зачем ты пришел нам мешать?» Кажется, что для многих современных христиан, явление Христа тоже пришлось бы весьма некстати. Создается такое впечатление, что в христианстве Христа становится все меньше. Он стал хорошим таким символом и каждый вкладывает в этот символ свое собственное содержание, такое, какое ему выгодно, нимало не заботясь о том, чтобы это содержание соответствовало реальному Христу.

Именно поэтому мне хочется сегодня говорить о «христианстве с человеческим лицом»

Христианство с человеческим лицом – это то христианство, которое обращено к другому человеку. Ибо Сам Бог обратился к человеку, став человеком, потому что Сам Господь предельно человечен.

Христианство с человеческим лицом – это смиренное христианство, лишенное самонадеянности и гордыни.

Христианство с человеческим лицом – это тогда, когда человек более требователен к себе, и более снисходителен к другим.

Христианство с человеческим лицом – это жертвенное христианство, когда ты готов положить душу за друзей своих. И это, надо полагать, не просто слова.

Христианство с человеческим лицом — это прощающее христианство, когда мы готовы прощать даже врагам.

Христианство с человеческим лицом – это подлинность во всем.

Это подлинная жизнь, подлинная радость, подлинные слёзы, подлинная дружба, подлинное прощение, подлинный взлет и подлинное падение. Это тогда, когда мы даем отчет всему, что делаем – хорошее ли это или плохое. Это жизнь без лишних лозунгов и красноречивых деклараций. Это тогда, когда жизнь наполнена жизнью.

Христианство с человеческим лицом — это предельная честность перед самим собой.

Позволю себе вновь процитировать выдающегося протестантского мыслителя Дитриха Бонхёффера:

«Когда наконец раз и навсегда откажешься от претензий сделаться «чем-то»—будь то претензии стать святым или грешником, обратившимся на путь истинный, или церковным деятелем, праведником или нечестивцем, больным или здоровым,—а ведь это я и называю посюсторонностью—жить в гуще задач, вопросов, успехов, неудач, жить, копя опыт и поминутно убеждаясь в своей беспомощности,—вот тогда-то и очутишься всецело в руке Божией, тогда ощутишь по-настоящему не только свою боль, но боль и страдание Бога в мире, тогда вместе с Христом будешь бодрствовать в Гефсимании, и я думаю, что это и есть вера, это и есть «метанойя». Тогда только и станешь человеком, христианином»

«Блаженны нищие духом, ибо таковых есть Царство Небесное» сказал Христос в Нагорной проповеди. Это означает, что нам нужно признать, что мы ничего из себя не представляем, что мы обанкротившиеся грешники, но только лишь милостью Божьей имеем шанс на оправдание. Ощущение «убогости духа» должно никогда нас не покидать, чтобы мы никогда не впадали в чувство самонадеянности, чтобы наше христианство не теряло человеческого лица, потому что только в таком случае в нем будет проявляться облик Божий.

Андрей Рябенко, Слово для тебя!