Историк Татьяна Никольская: «Герои книг сами меня находят»

Татьяна Кирилловна Никольская, кандидат исторических наук, докторант Института истории РАН, зав. кафедры истории Церкви Санкт-Петербургского христианского университета (СПбХУ). Ни одна историческая конференция, организованная Российским Союзом ЕХБ, не обходится без участия Татьяны Кирилловны. Она, как ученый, раскрывает свои темы так, что ты не просто понимаешь, что происходило в представленный период истории, но окунаешься в события, анализируя вместе с докладчиком происшедшее.

— Татьяна Кирилловна, Вы ученый или писатель?

— Я занимаюсь историей, как ученый, и параллельно работаю, как писатель. Мне нравится писать в художественном стиле, жанре исторических повестей, романов. Несколько лет назад вышел мой роман «Время Маккавеев» в христианском альманахе «Лилия Долин» о движении баптистов-инициативников в эпоху Хрущевской антирелигиозной компании, когда перед верующими был поставлен вопрос выживания; как в то время жила молодежь и чем она жила, какие их волновали вопросы, как они преодолевали трудности и гонения.

— Недавно вышла ваша новая книга «Кровь без почвы». Что побудило написать ее?

— Что касается нынешней книги, скорее всего, главные герои – люди, которые по каким-то причинам либо изначально не знали христианство, либо отошли от веры, видя не очень достойные примеры для подражания. Главный герой повести «Кровь без почвы» — учитель истории в баптистской школе, родившийся в баптистской среде, но вдруг увлекшийся, если можно так сказать, другой религией – нацизмом. Он становится нацистским писателем, идеологом. Как все складывается и чем заканчивается — об этом повесть. Во второй повести герой — еврей-коммунист, который никогда не был христианином. До определенного момента он не думал о духовных ценностях, но возникает ситуация, в которой перед ним и его товарищами встают вопросы не только политического, но и нравственного выбора, — духовные вопросы.

Перед писателем-христианином, я считаю, стоят такие задачи, чтобы, с одной стороны, представить взгляд христианина, но не «лобовой», герои не должны говорить цитатами из Библии, не должно быть морализирования; с другой стороны, выводы я предоставляю делать читателям. Чтобы помочь читателю исторически сориентироваться в этих повестях, я приложила две статьи на историческую тему: «Евреи в русском протестантизме», название говорит само за себя (статья о том, как некоторые представители еврейского народа присоединялись к протестантским конфессиям), эта тема и интересна, и мало изучена, и вторая статья: «Адольф Иоффе» — о дипломате, который является прототипом одного из героев.

— На кого рассчитана Ваша книга?

— Моя книга рассчитана не обязательно на историков, потому что это художественный, популярный жанр. Да, там описываются вопросы достаточно серьезные, но, с другой стороны, написаны в жанре, который читать легко и захватывающе. Поэтому книга может увлечь широкий круг читателей: интеллигенцию и всех, кому интересна еврейская тема и история 20 века, кого волнуют вопросы, например, почему в 20-ом веке миллионы людей отошли от христианства по разным причинам, и не обязательно путем насилия. Угрозы появились тогда, когда большинство, по крайней мере, формально, уже отошло от Бога. Тогда можно было карать и расстреливать верующих безнаказанно. Как писал один современный историк православия Михаил Шкаровский, что «одно из условий широкомасштабных длительных гонений – это равнодушие к ним большинства населения страны». Может быть, эта книга еще и для тех, кого волнует вопрос: почему люди отходят от Бога, почему в некоторых случаях они к Нему возвращаются, и как им в этом помочь? Эта книга может иметь достаточно широкую аудиторию читателей.

— Почему выбрали такое название книги: «Кровь без почвы» ?

— Книга состоит из двух повестей. Название первой повести: «Кровь без почвы», название другой – «В местах не столь отдаленных», но это не про тюремную жизнь. Кровь и почва — это нацистские символы, согласно которым человек связан со своим народом через кровь, которая течет у него в жилах, и через почву — землю, на которой он живет. Кровь без почвы — это человек, который утратил свою идентичность, ориентиры в жизни, у него остались какие-то устремления, но нет почвы, нет понимания, куда идти, где его место, какое у него призвание.

— Какие книги ещё у вас вышли?

— У меня вышли три книги и все в разных жанрах. Первая книга – это научная монография про русский протестантизм и государственную власть в 1905 — 1991годах. Это научная работа о том, как складывались отношения у русских протестантов, евангельских христиан, баптистов, пятидесятников, адвентистов седьмого дня с государственной властью. Почему с 1905г.? Потому что в 1905г. вышел Указ об укреплении начал веротерпимости, то есть русские протестанты получили легализацию. Их могли гнать, расстреливать, но формально с того момента они признавались как легальное, законное образование. С тех пор ни одна власть протестантов формально не запрещала. Но в 1991г. произошло крушение советской системы, когда мы вступили в новый этап истории. Вторая книга называется «Дмитрий Балашов: Россия, до востребования». Она написана в соавторстве с Ириной Катченковой – исследователем творчества писателя Дмитрия Балашова. Меня эта тема привлекала, потому что Балашов много работал в историческом жанре. Он сочетал научные занятия с занятиями писательскими. Не могу сказать, что я такой знаток, как Ирина Семеновна Катченкова, но я присоединилась к этому проекту, потому что какие-то вещи мне интересны. Дмитрий Михайлович жил в Великом Новгороде. И вот третья книга: «Кровь без почвы».

— Каковы Ваши планы в будущем?

— Планов у меня много. Я дописываю книгу о пятидесятниках — это научное историческое исследование, но книга будет интересна не только ученым. Есть в планах закончить докторскую диссертацию по теме «Русский протестантизм, государство и общество в XX веке». Мне хочется более глубоко изучить мессианское движение, то есть движение евреев-христиан. Я сейчас по возможности работаю над романом и повестью, где действие происходит в первые годы советской власти. Там будут ставиться перед героями вопросы духовного и нравственного выбора на фоне исторических событий, очень важных для нашей страны.

— Герои романов «рождаются» в научных исследованиях?

— Не только. Бывает, что герои сами меня находят. Я просто это чувствую. Может быть, это не самый положительный герой в истории, но я чувствую, что про него напишу. Ведь не обязательно, чтобы герой был каким-то идеалом, это может быть человек, который даже в ошибках близок автору.

— Сделайте пожелание христианским писателям?

— Для меня идеал — русская литература и русская классика. Там есть наставнические, учительные произведения. Такое направление есть у Льва Толстого, Лескова, где автор как бы учит читателей. Недаром говорят, что «поэт в России больше, чем поэт», потому что он же учитель, оракул и пророк. Может быть, сейчас это несколько утратило актуальность, но, по крайней мере, в классике это присутствует. Такое направление в традициях нашей русской литературы. Но мне больше по душе, когда не в «лоб» учат человека, а подводят к какой-то мысли, чтобы он сам пришел к определенным выводам. Мне лично это ближе, чтобы в человеке душа и разум работали. Но я не отрицаю и такую, учительную, литературу.

Зоя Бардина, Baznica.info