Майдан доказал, что Церковь может и должна защищать людей

(«Новодел» на месте древнего, устоявшего перед Чингисханом, собора, который был снесен в конце тридцатых годов прошлого века, поставили в годы независимости. Споры вокруг того, нужна ли такая «имитация исторической правды», утихли нескоро.) Монахи — храм принадлежит УПЦ Киевского Патриархата — впустили и спрятали окровавленных людей. Ворваться в храм милиция не решилась.

фото - Евгений Фельдман

Десять ночей спустя, когда уже многочисленные палатки и баррикады Майдана в очередной раз оказались под угрозой штурма и площадь обтекали со всех сторон отряды «Беркута» в черных блестящих шлемах, на колокольне Михайловского Златоверхого ударил набат. Он не стихал три часа кряду. Киев слышал такое лишь в 1240 году, когда на город наступала Орда… На колокольню, получив благословение епископа Агапита, наместника монастыря, поднялся аспирант православной богословской академии Иван Сидор. «Вы призвали к протесту?» — спрашиваю напрямик и не по канонам. «Изгоняли зло из тех сердец, где оно могло быть», — отвечает Иван. Как рассказывали очевидцы, набат услышали (почувствовали?) даже на левом берегу Днепра: вскоре его подхватили церкви, сооруженные в спальных, тяжелых на подъем районах. В многоэтажках зажигались окна, во дворах сигналили «бесколесным» соседям: «Спускайтесь! Надо ехать, беда!» Так ночью в центре собрались сотни тысяч мирных граждан. Кровопролития не произошло.

В Киево-Печерской лавре колокола молчали. Ее наместник, владыка Павел, постоянный член Священного Синода УПЦ Московского патриархата, осудил протест: «Они просто баллы набирают. Это не защитники Отечества, это насмешка над Церковью — такая же, как поедание на Майдане в пост свинины и говядины, жарка шашлыков и варка плова. Рождественский пост — время покаяния и исправления». Впрочем, болеющий митрополит Владимир накануне предложил свою резиденцию в лавре для переговоров власти и оппозиции. А 15 декабря перед Народным вече, во время уже традиционного экуменического молебна за мир и спокойствие в Украине, впервые рядом с представителями Киевского патриархата, Украинской Греко-католической, Римско-католической и Автокефальной церкви на сцене Майдана оказался протоиерей Георгий Коваленко, глава Синодального информационно-просветительского отдела.

Кардинал Любомир Гузар, человек преклонных лет, признанный моральный авторитет, благословил и ободрил общество и в тот день, когда, казалось, напряжение достигло пика. О том, чтобы подняться по лесенке на бронированную «Тойоту», ставшую передвижной агитплощадкой для лидеров оппозиции, не могло быть и речи. Толпа расступилась, мегафон передали вниз, кардиналу, и поддерживали священника под руки. Голос Любомира Гузара звучал, как обычно: спокойно, с нотой улыбки. На Майдане, недалеко от памятника Независимости, греко-католики установили походный храм, палатку с крестом наверху и иконами внутри. Сюда можно прийти помолиться вне зависимости от конфессии, если надо найти душевный покой. В подполе патриаршего костела Воскресения Господнего устроен ночлег для 600 митингующих: матрасы, одеяла, сухая одежда, горячий чай. Тоже вне зависимости от конфессии и отношения к религии вообще.

Особая тема — молебны в моменты опасности. Когда пронеслась весть о заминированных станциях метро и — одновременно! — о зачистке Майдана, я видела, как тысячи людей, обнажив головы под снегопадом, напряженно слушают и повторяют на украинском языке: «Ты все видишь, Господи! Укрепи наш дух». Потом священники разного возраста, не снимая облачения, встали перед первым рядом защитников баррикад. С одним из них, отцом Павлом (Добрянским), настоятелем храма УПЦ КП в селе Комаривка Макаровского района Киевской области, я побеседовала чуть позже в пресс-центре штаба национального сопротивления.

Священник УПЦ КП отец Павел (Добрянский) на Майдане — с первых дней. фото автора

— Православные и автокефальные батюшки и ксендзы молились и не напоминали друг другу больше ни о фундаментальных разногласиях, ни о «спорных» помещениях церквей, ни о соперничестве за паству… Легко это далось?

— Люди на базовом, первичном уровне не разделяют Бога. Конфликт начинается на уровне верхов духовенства. Ведь если завтра в стране возникнет поместная церковь, то им придется делиться властью.

— Не боитесь увеличения влияния католицизма на украинцев под воздействием Майдана?

— Познайте дерево по его плодам. У хорошего дерева — плоды хорошие, у плохого — плохие. Мне не кажется, что это самореклама. Греко-католики своей самоотверженностью и поведением проповедуют сегодня достойные примеры.

— Вы, простые священники, готовы к компромиссам?

— Я с первых дней на Майдане. Еще когда подходил к студентам, многие фыркали: зачем смешивать политику и религию? А потом протестующие сами приняли решение создать духовный комитет. Мы освятили несколько походных часовен вместе с нашими греко-католическими братьями. Римо-католики тут появились чуть позже. Мы объединились даже догматически. Накануне вечером католические священники отказались в конце службы не произносить догмат о непорочном зачатии Девы Марии, даже некоторая агрессия возникла. Но на молитву в ночь штурма и те, кто настаивал, и те, кто возражал, вышли вместе, с братскими слезами и любовью обняли друг друга и читали тропарь «Спаси, Господи, людей твоих».

Потом мне позвонил знакомый священник из Крыма и сказал, что они с матушкой тоже до утра молились, чтобы «Беркут» не поднял меч на свой народ. А я ему рассказал, как на баррикаде обращался к спецназу со словами Писания: «Кто душу за ближнего положит, то нет большего благословения!» И ничего плохого не произошло. Прежде «Беркут» очень вызывающе вел себя по отношению к священникам: в грудь толкали, обещали кресты сорвать…

— Для верующего человека жизнь — высшая ценность, потому что она подарена Богом. А имеет ли ценность власть? За нее имеет смысл самоотверженно бороться?

— Власть — безусловно, ценность, которая ограничивает стихийную природу человека. Если взять библейскую историю, то первой властью была теократия, когда пророк, непосредственно руководствуясь гласом Божьим, подавал знаки обществу. Но иудейский народ оказался к этому не готов и потому попросил себе царя. Бог тогда сказал пророку: «Это не тебя отвергли, а меня». Власть и закон настолько же необходимы, чтобы наша жизнь не посыпалась, насколько христианству нужен Ветхий Завет. Однако посмотрите: на Майдане большинство людей стоит не по принуждению, не по чужой воле, а по велению души, и это уже Новый Завет. Если бы по принуждению, то был бы Ветхий…

— И Януковича, и оппозицию обвиняют в излишней жесткости, непримиримости, в готовности приносить жертвы. Ради поставленной цели можно пролить кровь?

— Если стоять на позициях макиавеллизма — да. Но сам Христос, сказав «Кесарю — кесарево». Он ведь не говорил, что земные правители не нужны! Не нарушил ни одного ни человеческого, ни духовного закона. Зато на призыв апостола Павла вынуть меч, чтобы защитить себя, ответил: «Взявший меч от меча и погибнет». И по тем, кто проводил неправдивую агитацию, как некоторые российские средства массовой информации, рано или поздно их же меч и ударит. И по Московскому патриархату, который в вопросах пропаганды действует гармонично с властью.

— Представителей УПЦ МП, судя по всему, вы пока не готовы назвать, как католиков, братьями…

— Отдельные священники Московского патриархата пришли на Майдан, чтобы разделить с людьми их судьбу. Они тоже видят Украинскую православную церковь независимой и поместной.

Ольга Мусафирова, «Новая газета»

Комментарии пользователей (0)

цитата ответить 02 Янв. 2014 в 06:29 Віталій:

Молодці! Слава і Честь вам священники! І ті що на майдані і підтримують його!